Интервью с сооснователем фестиваля EXIT Иваном Миливоевым

Летом ситуация менялась очень стремительно, мы постоянно следили за новой поступающей информацией. Сначала правительство действительно направило письмо с просьбой провести EXIT в этом году, но потом стало ясно, что сейчас не время для празднования. В итоге в стране был введен режим, при котором на одном мероприятии могут находиться только 500 человек.

Мы провели EXIT Live Stream, который и сейчас доступен в Интернете. Некоторых артистов мы смогли привезти для записи выступления, а кто-то присутствовал с нами посредством трансляции. 500 счастливчиков все-таки смогли посмотреть выступления артистов вживую. Во время проведения традиционного EXIT 500 людей — это только численность бэкстейдж-команды.

Да, в 90-е годы в Сербии не было ни одного музыкального фестиваля. Все ездили на Sziget в Будапешт, чтобы посмотреть выступления известных артистов. У нас же была война, страну бомбили. Нам, студентам, хотелось создать в Сербии что-то хорошее, новое, что-то свое. Удалось это реализовать в 2000 году. Мы проводили первый EXIT на территории университетского кампуса в городе Нови-Сад на протяжении 100 дней. С помощью фестиваля мы также, можно сказать, агитировали молодежь проявлять гражданскую позицию и идти на выборы. Это сработало: Слободан Милошевич, президент Союзной Республики Югославия, был свергнут.

Мы тогда получили небольшое финансирование от городского культурного фонда. Некоторые местные бары помогали оплачивать работу артистов. Важно отметить, что основную часть лайн-апа фестиваля составляли местные группы. В Сербию в те времена особо не ездили зарубежные звезды с гастролями. После эмбарго и двух войн страна начала открываться миру, но это был медленный процесс. На связи с реальностью мы оставались только благодаря Интернету.

В 2001 г. мы решили перенести фестиваль из студенческого кампуса в крепость Петроварадин, где он проходит и сейчас. Мы сократили длительность фестиваля до 9 дней, но после 2002 г. оргкомитет пришел к выводу, что даже 9 дней для подобного события много.

Так, с 2003 г. EXIT проходит в течение 4-х дней. Это позволяет сделать программу более интенсивной и грамотнее распределить бюджет, а, соответственно, забукировать больше хедлайнеров. С каждым годом мы могли позволять себе все более крупных артистов. Если сначала мы привозили одного Horace Andy, который сотрудничает с Massive Attack, то в 2004 г. мы уже смогли привезти всех Massive Attack.

В Сербии мы были первыми во многом. Мы первыми привезли в страну Beastie Boys (и это больше не повторится, так как группа распалась), первыми привезли Guns N' Roses, The Cure. Большинство известных зарубежных артистов начали свой путь в Сербии именно с выступления на EXIT. Только там они могли сразу собрать столь огромную аудиторию.

Мы много значим и для местной инфраструктуры. Все зарабатывают на проведении фестиваля: кафе, бары, рестораны, отели, хостелы. Представляете, на протяжении 4-х дней ежедневно в одном городе находится порядка 50 000 людей разных культур, национальностей. В это время маленький Нови-Сад становится похожим на Лондон, Париж или Москву. Гостям фестиваля надо где-то обедать, где-то гулять. Мы ведь проводим фестиваль ночью, а не 24 часа подряд. То есть у посетителей есть свободное время, и они приносят деньги городу. Все от этого выигрывают. Сейчас EXIT — мероприятие национального интереса. Где-то в 2005 г. это официально было декларировано властями. Мы ведь своего рода Glastonbury, только на Балканах.

Да, EXIT увеличил приток туристов в страну в принципе, не только летом в дни фестиваля. Мы долго к этому шли. Честно говоря, начиная фестиваль, я и подумать не мог, что смогу повлиять на туризм в стране, но так случилось. В 2007—2009 годах к нам приезжало невероятное количество британцев. Мы активно работали на этот рынок — закупали там отдельный рекламный инвентарь.

Но на самом деле в один момент мы поняли, что иностранцев приезжает даже слишком много. Мы испугались, что потеряем корни — лишимся местного зрителя. Мы и не заметили, как стали программировать лайн-ап, ориентируясь только на предпочтения зарубежных гостей. Поэтому было принято решение ограничить количество иностранных посетителей EXIT, и этот шаг оказался очень мудрым. В 2009 г. по многим европейским фестивалям ударил кризис, и они объявили себя банкротами. Из-за того, что EXIT вовремя переориентировался на локального зрителя, мы смогли выстоять и выйти из рецессии почти без потерь.

Мы стараемся менять концепцию каждый год, не меняя при этом место проведения. Важно сказать, что мы разножанровый фестиваль. EXIT не только про электронную музыку. У нас есть и поп, и метал, и театральные представления. Поэтому к нам ходит совершенно разная публика, что создает особую атмосферу. EXIT — это по своей сути последнее мероприятие в городе, прежде чем все отправятся отдыхать на пляж. После проведения фестиваля Нови-Сад пустеет. Также фестиваль носит образовательный характер. Мы стараемся посредством данного события доносить различные идеи, например, о необходимости защищать экологию.

Одного рецепта нет — на выбор артистов и их распределение по сценам влияет множество факторов. Отмечу, что EXIT сделан довольно необычно. Да, у нас 20 сцен и вместимость 50 000 человек, но они все не могут находиться единовременно у одной сцены. В крепости просто нет мест, где одновременно могут сосредоточиться столько людей. На территории фестиваля гости могут передвигаться только в одну сторону. Если ты сделал шаг вперед, то уже не сможешь вернуться назад. Это постоянное движение людей словно оживляет крепость.

Для нас важно, чтобы у каждой сцены была толпа, чтобы артисту было приятно выступать. Организаторы многих фестивалей вообще не проверяют, удачно ли прошло выступление группы, а мы проверяем. Если на главной сцене выступает поп-артист, то на другую сцену мы поставим метал-группу — ее аудитория скорее всего в поп-музыке просто не заинтересована. Кстати, в крепости даже есть подземные катакомбы, где мы проводим секретные вечеринки с большими селебрити.

Есть определенные агенты и агентства, с которыми мы привыкли работать. Они предлагают артистов, которые едут в туры по Европе. Важно, чтобы совпали даты и, конечно, бюджет. Обычно у нас получается забукировать не более четверти из тех артистов, кого мы хотим привезти.

Но выступить на EXIT могут не только известные, но и развивающиеся артисты. Этому способствуют экспортные офисы, которые есть в Корее, Великобритании, Китае и некоторых других странах. Они помогают покрыть логистические затраты. Иначе поездка на фестиваль может обойтись артисту довольно дорого. С экспортными офисами также сотрудничают европейские агенты, которые помогают артистам не просто организовать выступление на фестивале, а еще и спланировать полноценный тур по Европе. Ехать на один лишь EXIT особо смысла не имеет.

Каждый год мы проводим соревнования для молодых артистов по самым разным каналам. Кого-то мы букируем после шоукейсов, на которые периодически приезжаем. В России мы, кстати, были на Дикой Мяте в 2019 году. Тогда нам приглянулась группа The Hatters, процесс букинга которой встал на паузу из коронавируса. В том же году мы проводили конкурс совместно с VK, по результатам которого российский артист M ()RE отправилcя выступать на EXIT.

Нам можно и просто написать на почту play@exitfest.org — прислать все материалы об артисте и изъявить желание принять участие в фестивале. Многих новых российских артистов мне показывает Павел Лопатин, менеджер иностранных участников фестиваля V-ROX.

Мы проводим также Sea Dance Festival в Черногории и Sea Star Festival в Хорватии. Это два фестиваля, проходящих на пляже. Еще один наш проект — Revolution Festival в Румынии. Раньше в Сербии мы проводили Green Fest, на котором выступали Franz Ferdinand, Red Hot Chili Peppers. Этот фестиваль проходил в абсолютнейшей глуши, как говорится, «in the middle of nowhere», но мы продавали в среднем по 85 000 билетов. Мы также организовывали отдельные выступления, например, шоу Мадонны, Робби Уильямса в Белграде.

В 2012 г. вместе с группой The Prodigy мы провели Warrior’s Dance Festival. Названия сцен фестиваля соответствовали названиям песен группы. На мероприятии было множество зон, включая даже зону, где делали татуировки. Всего пришло около 20 000 зрителей. Огромный успех! Потом я повез The Prodigy в Китай выступать на Strawberry Music Festival.

В 2014 г. с командой EXIT и некоторыми артистами мы поехали в США на знаменитый фестиваль Burning Man. Тогда мы даже возвели собственный арт-объект на территории фестиваля. Вдохновленные поездкой на Burning Man, в 2015 году мы сделали свой фестиваль искусств в Белграде под названием DEV9T, на который вытащили всех андеграундных творцов, живущих в городе. В 2020 году мы планировали провести его вновь в музее Белграда, соблюдая новые меры: в публичном месте одновременно могут находиться не более 5 человек. Такова была бы численность одной экскурсионной группы. Но из-за эпидемиологической обстановки в стране мероприятие пришлось отложить.

Этот фестиваль представляет 9 жанров искусства, и заявки на участие все равно уже можно присылать. Они принимаются и от иностранных граждан.

Чтобы отправить заявку, надо зайти на официальный сайт https://dev9t.com/.

EXIT — это главное событие в моей жизни, самое важное, что я когда-либо делал. Я верю в дальнейшее позитивное развитие фестиваля и совершенно не беспокоюсь о его судьбе.

На мой взгляд, EXIT — лучший фестиваль в Европе. Но мне надо двигаться дальше и начать работать для себя, попробовать реализовать новые идеи. Если не начну сейчас, не начну никогда.

В моей голове много проектов, которые увидят свет уже, наверное, в 2022 году. В работе над проектами главное запастись терпением и свыкнуться с мыслью, что идея может пролежать много лет на бумаге, прежде чем наступит правильный момент для претворения ее в жизнь. Что касается моего участия в EXIT, я все равно остался акционером, но просто покинул менеджмент.

Я думаю, если фестивалям и придет конец, то очень не скоро. Может, для наших внуков фестивали будут уже не актуальны, но только не для нас. На данный момент фестиваль — единственное место, где можно физически познакомиться с новыми людьми. Не в переписке, не в социальных сетях, а в реальной жизни.

Я говорю не только о музыкальных фестивалях, но и о фестивалях еды, театральных фестивалях и других подобных мероприятиях. Пока в мире нет достойного аналога фестивалям.

Да, есть онлайн-трансляции, есть даже VR, но они не дают того самого ощущения счастья. Ни зрителям, ни, разумеется, артистам, которые теряют вайб, исходящий от аудитории.